The Vampire Chronicles

Маарет торопливо поднялась по лестнице на второй этаж. Самым главным и абсолютно непреодолимым желанием Древнейшей после каждой экспедиции было снять с себя дорожную одежду. Даже в Средние Века, когда Европа редко вспоминала о таком явлении как гигиена, Маарет, дитя «варварского» Востока, всегда имела в своем доме ванну.
Сняв с себя бархатную амазонку, насквозь пропитавшуюся дорожной пылью, женщина прошла в соседнее с гардеробом помещение, где располагалась ванна. Эрик, с недавнего времени предпочитавший одинокое существование все в том же Лондоне, был в курсе дел Хранительницы Великого Семейства, и, зная ее любовь к уюту, всегда подготавливал дом к возвращению хозяйки. Сейчас, как и многие разы до этого, ее ждала горячая ванна. Погрузившись в воду, женщина закрыла глаза, чувствуя, как после многих ночей поисков, по телу разливается наслаждение. Даже каменные статуи способны испытывать удовольствие.
Спустя некоторое время, отдохнувшая, в темно-вишневом платье из тонкой шерсти, которое делало женщину еще более бледной и тонкой, она спустилась в подвал. На стенах большой, тускло освещенной комнаты, раскинулось, образуя причудливый узор, генеалогическое древо Великого Семейства. Маарет мимолетно посмотрела на него, и остановила взор у самого корня, где на одной линии располагалось три имени «Мекаре» - «Маарет» - «Хайман». Ни об одном, ни о другой Маарет не получала вестей уже почти шесть тысячелетий. Не позволяя боли и отчаянию захватить себя, она толкнула малозаметную дверь и прошла в хранилище. В этой комнате в строго хронологическом порядке располагался весь труд, проведенный женщиной за долгую бессмертную жизнь. Глиняные таблички, папирусы, пергамент, средневековые кодексы…. Все они повествовали о семье Маарет, их с Хайманом детях, племянниках и племянницах ее сестры. Женщина взглянула на свечу, и на той моментально заплясало сначала маленькое, а потом все более яркое пламя. Потянувшись к верхней полке, Хранительница извлекла оттуда толстую книгу и, сев за стол, собралась записывать крохи информации, найденной в Эфиопии, на сей раз о Хаймане. Заправив чернилами ручку, женщина склонилась над чистым пока листом. Перо с бешеной скоростью, недоступной смертным, скользило по бумаге, легонько поскрипывая. Перевернув страницу, Маарет отвела взгляд в сторону. Стоп! Она точно помнила, что перед отъездом этого конверта на столе не было. Да, но тогда как он попал сюда? Доступ в хранилище имел только Эрик, но зачем ему писать сюда? Значит, письмо доставили, когда она была в Эфиопии, а вампир, чтоб оно не потерялось, принес и положил его на стол. Взяв в руки, Маарет поднесла письмо ближе к свече. Больше света! В отличие от других пьющих кровь, у Древнейшей были смертные глаза, и они быстро уставали. Почерк был знакомым. Написано по-итальянски. Автором письма был молодой историк, Николо Сноббери. Неужели он что-то сумел выяснить? Торопливо Маарет вскрыла конверт. Глаза жадно забегали по строчкам.
«Многоуважаемая Маарет! Прошу простить меня за столь поздний ответ, поскольку последний месяц я был занят на раскопках. Спешу сообщить, что совсем недавно мне в руки попал некий документ XVI века одного из Тосканских монастырей, повествующих о некоем вампире или, как называли они его, Дьяволе, Бенджамине - Дьяволе. Если я правильно понял из Вашего прошлого письма, именно этот персонаж интересует Вас.
После длительных уговоров, ценой подкупа эта монастырская книга оказалась в моем распоряжении, однако она слишком ценна, чтоб я мог воспользоваться почтой. Только при личной встрече я могу ее Вам передать. С нетерпением жду Вашего визита.
С уважением, Николо Сноббери.»
Далее был приложен адрес. Маарет подняла глаза к потолку и улыбнулась. Впервые за долгое время информация, которая может быть полезна в поисках? А может, очередная суеверная глупость? В любом случае следовало все проверить.
Маарет торопливо написала Эрику письмо, объяснявшее ее внезапный отъезд, отложила ручку и закрыла журнал. Что ж, заметки могут и подождать. Женщина поднялась из-за стола, прихватив оба письма, и направилась к двери. Уже выходя, она обернулась, и внимательно глядя на свечу, погасила ее.
На выходе из дома, она положила письмо, адресованное Эрику, и заперла дверь.

// Улицы и переулки Лондона//